Весенний призыв

Кларисса ждала меня на берегу, как мы и условились. Был чудный день. Солнце ярко сверкало в недосягаемой вышине, озаряя всё вокруг своим живительным светом. В соседней рощице пели разнообразные певчие птицы: каждая из них исполняла свою пронзительную песнь на свой доступный только ей лад, но все их песни были об одном: об удивительном чуде, благосклонно даруемом нам красавицей-Весной — о прекрасной и чистой Любви. Мы с Клариссой сидели на берегу небольшой тихой речки, любуясь её прозрачной водой и весело плавающими в неё рыбками, которые, сверкая своей серебристой чешуёй, небольшими стайками носились друг за другом, радуясь наступлению весны. Воздух был напоён благоуханием сладких ароматов окружавших нас полевых цветов и тихо струящимся журчанием реки. Всё вокруг дышало любовью и обожанием. Весна полноправно вступила в свои права, прогнав, наконец, свою злобную сестрицу-Зиму и, теперь, как гостеприимная хозяйка, щедро одаривала всех своей лаской и радушием.

— Клэр, — я повернулся к сидящей рядом Клариссе. — Ты знаешь, я тут подумал... — я, запнувшись, смущённо замолчал.

— Да, Чип... — Клэр, мило улыбнувшись, повернулась ко мне.

Боже, как же она была хороша! Эти смеющиеся прекрасные глаза, это необыкновенно милое личико, эта чарующая улыбка, эти короткие тёмные волосы... А фигура? Тонкий и гибкий стан, хрупкие нежные руки и прекрасные изящные ножки — одного только взгляда на её великолепную точёную фигурку было достаточно, чтобы влюбиться в очаровательную бурундучиху раз и навсегда. Именно это со мной и произошло...

— Так что ты хотел мне сказать? — Кларисса мило улыбнулась мне.

— Да так... — я смутился. — Вокруг такая неземная красота, — я обвёл рукой окружавшую нас весеннюю природу, что словами этого выразить невозможно... — Да и к чему слова? — я улыбнулся. — Порой, одно даже лишь едва заметное действие может сказать больше, чем тысяча слов...

— Что ты имеешь в виду? — наигранно-наивно улыбнувшись, переспросила Кларисса.

— Это невозможно описать словами, это можно лишь почувствовать... — улыбнулся я, незаметно для неё придвигаясь чуть ближе.

— А разве можно почувствовать едва заметное дуновение ветерка? — Кларисса мило улыбнулась. — Уж если ветер, то могучий и со всё сокрушающим напором...иначе, что же это за ветер тогда? Он недостоин будет называться так...

— Ветер? — Я был немного обескуражен её столь неожиданным сравнением. — Но ветер, как и любая другая неподвластная нам стихия, возникает лишь тогда, когда к этому есть основания... Чаще всего, это гнев нашей Матушки-Природы, за что-то рассердившейся на нас. Зачем нам ветер, он только всю испортит красоту... — я вновь обвёл рукой окружающее нас пространство.

— Нет, ветер — это всего лишь возмущение воздушной стихии, сильное или лёгкое — в зависимости, от разных факторов — мило улыбнувшись, возразила Кларисса. — Когда вокруг всё радует её, она спокойна и мила, но если ей, вдруг что-то не по нраву, то, не дай Бог. оказаться у неё на пути — нет силы, способной выдержать её бурный натиск...

— Но, как же нам узнать об этом? — удивился я. — Ведь, ветер — он невидим, а природа, по своей загадочности, довольно молчалива и не любит выдавать нам своих тайн.

— А ты прислушайся, и, может статься, услышишь её тихий шёпот... — загадочно улыбнувшись, ответила Кларисса.

— И что же она нам шепчет? — я весь обратился в слух, но вокруг было лишь тихое журчание реки, да несмелый шелест трав, и птичье пение вдали. Обычные природы звуки. Но что означают они? Вот это я пока не мог понять.

— А ты прислушайся получше... — прожурчала нежным голоском красавица-бурундучиха, придвигаясь ко мне поближе и кладя мне сверху на закрытую ладонь свою изящную хрупкую ручку.

— Какой-то больно уж тихий, этот шёпот... — приняв её игру, я улыбнулся, но виду не подал, что распознал её намёк.

— Тот, кто внемлет чутко окружающему его миру, — Кларисса, наклонившись к моему уху, прошептала остаток фразы одними губами, — лишь тот услышит самый тихий и неслышный звук...

— И истолкует его верно... — закончил фразу я, едва заметно приобняв её за гибкую талию и осторожно прижав к себе.

— Вот видишь, — Кларисса весело улыбнулась. — Я была права.

— Ты всегда права, моя милая Клэр... — я зачарованно взглянул в её прекрасные глаза. — И, знаешь, — я вдруг улыбнулся, — кажется, я слышу этот шёпот...

Весна всегда берёт своё, давая нам взамен всепоглощающую и чистую Любовь...