Беспокойная ночь

Дверь тихо, словно бы застенчиво, скрипнула, отворяясь, и на пороге засияло лицо красноносого полуночника.

Он остановился в проеме, задумчивым взглядом окутывая мышку, которая, разумеется, уже спала, уткнувшись носиком в подушку.

Дейл улыбнулся, позабавленный тем, что Гаечка, свернувшись калачиком, что-то тихо бормотала в подушку. Лапками она прижала к себе бумажный сверток. Очевидно, чертеж, или что-то подобное.

Он медленно и бесшумно приблизился к кровати мышки и осторожно склонился над ней, рассматривая спокойное выражение лица изобретательницы.

Она вздохнула во сне и, неловко повернувшись, выронила из лапок бумажного «друга», но тут же, все еще не просыпаясь, принялась шарить по кровати в его поисках. А наткнулась на Дейлову лапу.

Впрочем, этот результат ее вполне удовлетворил, и бурундук оказался нахальным образом притянут на кровать, прямо в объятия «спящей красавицы», которая пробормотала во сне что-то неразборчивое, уткнувшись носиком ему в плечо и мирно засопела дальше.

Красноносый с минуту удивленно наблюдал эту картину, а потом смирился со своим положением, лишь мельком подумав, что вряд ли Гаечка с утра вспомнит об этом. Но сейчас-то она была вполне умиротворена и преспокойно спала, прижавшись к Дейлу.

Дейл вздохнул, осознав, что сопротивляться не может и совершенно не хочет. Ласково погладил по волосам взлохмаченную мышку. Та сквозь сон подалась ближе, и Дейл почему-то сразу понял, что ласки ей безумно не хватает. И только он это понял, как...

– Гаечка... – бурундук сдавленно пискнул, – только не это...

А все потому что чья-то шаловливая ладошка нечаянно нащупала чей-то хвост. И Дейл осознал, что срочно необходимо хоть что-то предпринять... Ничего лучше не придумалось, так что бурундук притянул мышонка к себе, накрывая ее губы поцелуем... Вот сейчас она проснется и будет снова буйно негодовать, точь-в-точь, как когда они обменялись телами.

Но Гаечка почему-то никак не хотела просыпаться... Или притворялась, что не хотела, и только ответила на поцелуй сквозь сон, а пальцы у нее задрожали и как-то сами собой разжались, выпустив многострадальный хвост, а сама она, напротив, как-то вся сжалась и задышала прерывисто, будто захлебываясь. Дейл, наконец, неохотно отстранился, убедившись, что подруга все еще спит. Та его только крепче обняла, вновь засопев бурундуку в плечо.

Дейл усмехнулся.

«И что она утром скажет?»